Некоторые новые признаки для определения давности захоронения трупа по костным останкам, выявляемые непосредственной микроскопией

В настоящем сообщении приводятся данные о некоторых новых признаках степени разложений костей трупов лиц, захороненных в разные сроки, но в одинаковой почве, относящейся (соответственно Государственной классификации) к выщелоченным малогумусным мощным черноземам. Химический состав этой почвы (в % от веса прокаленной— безводной и безгумусной — почвы) следующий: Si0₂ 64, 64, Si0₃ 0, 083, Р₂0₅ 0, 133, Мn₃0₄ 0, 33, А1₂0₃ 14, 53, Fe₂0₃ 5, 91, СаО 2, 15, MgO 1, 69, К₂0 1, 96, Na₂0 1, 73.

Такой же примерно морфологический и химический состав имела почва контрольных проб, взятых нами в местах захоронения трупов.

Исследования проводили при помощи непосредственной микроскопии, впервые примененной нами ранее ¹ для изучения ткани зубов при различной давности захоронения. Этот метод расширяет экспертные возможности в изучении костных останков и имеет значительные преимущества перед визуальным изучением таких объектов.

Исследовали бедренные кости от 157 трупов (мужчин и женщин, умерших в возрасте от 14 до 82 лет; по одной от каждого трупа) с давностью захоронения от 2 до 38 лет. Все трупы были погребены без гробов, на глубине 80—120 см.

Визуально кости представлялись сухими, плотными, без следов мягких тканей, связок или хрящей. Лишь в отдельных случаях соответственно суставным и околосуставным поверхностям обнаруживался серовато-черный налет, состоящий из легко соскабливаемых мелких крупинкообразных сухих частиц.

Дальнейшее исследование проводили с помощью бинокулярного стереоскопического микроскопа (об. 2, ок. 8) в отраженном свете. Изучали цвет костей и состояние компактного вещества с поверхности и на косопоперечном срезе.

Полученные данные показывают определенные закономерности в изменении цвета костей при разных сроках погребения: первоначальная золотисто-слабо-желтоватая окраска постепенно изменялась до светло-коричневой, а затем до более насыщенных коричневых тонов, С увеличением времени лежания в земле желтоватый цвет в окраске появлялся вновь.

В течение длительного времени пребывания в земле кости сохраняют ясно видимый в микроскопе маслянистый оттенок, интенсивность которого после 7—8 лет лежания в земле. постепенно снижается и через 15—17 лет полностью исчезает.

При микроскопии поверхности компактного слоя костей, находившихся в почве 2—5 лет, создается впечатление своеобразной «рыхлости» ее. В более поздние сроки указанная «рыхлость» поверхности компактного слоя постепенно сглаживается, а затем полностью исчезает и кости приобретают как бы глазированный, зашлифованный вид. Примерно через 11 —12 лет лежания в земле поверхность костей приобретает блестящий, как бы полированный вид.

Приблизительно через 11 лет на поверхности компактного слоя возникают скарификации, вначале мелкие и единичные, а затем более крупные и множественные. Под микроскопом они представляются тусклыми, лишенными блеска и значительно светлее окружающей их поверхности. Им сопутствуют продольные трещины компактного слоя, вначале поверхностные и единичные, а после 17—18 лет лежания в почве более частые и глубокие.

В эпифизарных отделах бедренных костей удалось отметить изменения поверхности компактного слоя в виде единичных трещин в области головки, начиная с 8-летней и большей давности захоронения. Кости с меньшей давностью погребения имели гладкие, без каких-либо дефектов эпифизарные поверхности. При более ранних сроках захоронения трещин в компактном слое головки было больше. Наряду с трещинами отчетливо видна некоторая стертость поверхности дистальных мыщелков трупов, находившихся в земле 12 лет и более. У костей 13-летней давности захоронения и выше появляются участки некоторой стертости компактного слоя в области головки бедра. Примерно после 18 лет изменения эпифизарных отделов бедра выявляются в большей степени, а после 20 лет становятся заметными даже макроскопически.

Особого внимания заслуживают изменения компактного вещества, определяемые на косопоперечном срезе. Под микроскопом толща компактного слоя на всем протяжении и у всех костей в первые 2—5 лет представляется в виде аморфной полупрозрачной плотной белесовато-серой массы, сходной с обычным парафином. Начиная с 5 лет она приобретает темно-сероватые оттенки. У костей 9-летней давности полупрозрачный вид компактного вещества утрачивается на глубине до 1 мм от поверхности, оно становится как бы рыхлым, белесоватым, а затем (11-летняя давность) приобретает слегка розоватый оттенок на отдельных участках и, наконец (12—14-летняя давность), превращается в рыхлую желтоватую сухую массу.

Через 20 лет компактное вещество на глубине до 1, 5 мм от поверхности, оставаясь крошащимся рыхлым и сухим, приобретает желтоватый цвет. В более глубоких слоях оно сохраняет тот же вид бесструктурной серовато-белесоватой полупрозрачной плотной массы, сходной с парафином. Этот признак мы назвали «феноменом парафина».

В заключение отметим, что уже при 2-летней давности захоронения наблюдался полный распад не только мягких тканей, но и связок и хрящей. Между тем в судебномедицинских руководствах приводятся иные сроки полного скелетирования трупа. Что касается связок и хрящей, то срок их распада в почве определяется в пределах 5—6 лет. Очевидно, использование таких указаний в случаях конкретных судебномедицинских экспертиз, применительно к нашим наблюдениям, привело бы к экспертной ошибке. Это показывает, что упомянутые указания должны приниматься лишь в качестве ориентировочных, ибо они основаны на весьма общих представлениях о влиянии условий среды на характер и степень распада биологического материала в почве. Наши наблюдения свидетельствуют, что избежать экспертной ошибки можно, лишь установив конкретные морфологические и физико-химические свойства почвы, в которой находились костные останки. Для этого образцы ее необходимо включать в исследуемый материал.

¹ А.Ф. Рубежанский. К определению изменений зубов в зависимости от давности захоронения трупа методом непосредственной микроскопии. В кн.: Материалы 3-й расширенной Краевой научно-практической конференции стоматологов и зубных врачей. Краснодар, 1964, стр. 171-173.